О ДАЛЁКОЙ ТОЙ ВЕСНЕ

Действующие лица:

НАДЯ

ЗИНА

АЛЁША РОМАШИН

КОСТИК БРУСНИКИН

ЖИТЕЛИ ПОСЁЛКА – несколько актёров

1.

Где-то вдалеке слышится весёлая танцевальная мелодия.

На сцене появляется поселковая улица. Зрителю видна часть забора Надиного дома. У забора -  лавочка. По обеим сторонам  улицы пышно цветут деревья – вишни и яблони.

На информационной доске висит афиша, нарисованная местным художником: «7 мая 1955г. в программе клуба: 15.00 – танцы на летней веранде, 19.00 – песни военных лет».

Появляется ЗИНА. Она одета и причёсана по последней моде. В руках – кожаный ридикюль и объёмная холщовая сумка. ЗИНА чем-то расстроена. Она внимательно изучает афишу, потом подходит к лавочке, усаживается, пристраивает сумки, некоторое время теребит сломанную веточку.

ЗИНА (громко) Тёть Надь!

НАДЯ (из-за забора) Зинка, ты, что ли?

ЗИНА Я, я. Давай, выключай печку, на танцы пойдём!

НАДЯ выходит из калитки. На ней затёртые  штаны неопределённого цвета  и рубашка. На ногах – резиновые сапоги. Руки испачканы в земле.

НАДЯ Ох, белоручка ты, Зинка. Как была принцессой, так и осталась. Ну, скажи мне, как можно печку выключить? У огня кнопки нет, это тебе не лампочка.

ЗИНА Ну, потуши уж как-нибудь. И что с того, что я городская? Да, городская, и горжусь, между прочим. Не всем же в земле ковыряться. Тёть Надь, в три начнутся танцы. Пойдём?

НАДЯ Зин, ты сдурела, что ли? Какие танцы? У меня Анфиске 13 лет, а я, корова старая, на танцульки пойду?

ЗИНА Ну, ты переоденься, будет не так страшно…

НАДЯ Некогда мне глупостями заниматься. Да и нарядов подходящих нет. А у тебя платье новое? Ну-ка, покрутись!

ЗИНА кружится, пританцовывая.

НАДЯ Красота! Повезло тебе с портнихой. По фигурке как будто ювелир подгонял.

ЗИНА Надь, ты прости, что я не у тебя пошила, просто только сейчас выбраться к тебе смогла. Смотри, а туфельки – под цвет наряда. Шик!

НАДЯ Шик… Пшик! Не знаешь ты жизни, Зинка. Ничему я тебя не научила. Тебе лишь бы платья да туфельки, танцульки всякие. А меня огород ждёт. И готовить ещё не начинала.

ЗИНА В субботу огород? Что это за жизнь!

НАДЯ А это и есть жизнь, Зина. Если не в субботу, то когда же? После фабрики себя-то не помнишь, а нужно и еду готовить, и у дочки уроки проверить… да прибраться, да постирать… Я ещё парочку заказов взяла, чтобы пальто Анфиске справить к осени. Шью по ночам. Но заказы такие интересные! Платьица летние из ситца, у одного юбочка с секретом, у другого рукава ну прямо как в кино. Ради них можно и ночью поработать. Очень уж хочется поскорее увидеть результат!

ЗИНА Ты всё та же, тёть Надь. Работа на фабрике, работа дома… Скучища. Тогда пусти со мной Анфиску!

НАДЯ Да ты что? У неё же уроки, год учебный заканчивается. Контрольные, сочинения. Ей учиться надо! И маленькая она ещё для танцев-то.

ЗИНА Думаешь, профессоршей вырастет?

НАДЯ Кем быть – она сама пусть решает. Но двоечницу никуда не возьмут, надо, чтобы у девочки был выбор. Ох, да ты не знаешь, как на фабрике станки шумят. Когда прихожу после смены, думаю, что жизни не пожалею, лишь бы дочка работала в тишине и покое.

ЗИНА Вот теперь я вспомнила, почему до сих пор зову тебя тётей Надей, хотя ты старше всего на пять лет. Серьёзная – как директор школы. Нет, как пять директоров! Знаешь, в детстве я тебя ужасно боялась.

НАДЯ А как же серьёзной не быть? У меня ребёнок на руках, у неё во всём мире кроме меня больше никого нет.

ЗИНА Не-а. Ты всегда такой была, сколько тебя помню. А помню я тебя лет с трёх, когда папка нанял со мной нянчиться. Ох, хорошее было времечко! Сказка. Папка был такой добрый, такой заботливый. И я росла настоящей принцессой. Помнишь, какие платьица он мне покупал? Самые дорогие. Я даже с девчонками не играла, чтобы красоту такую не помять.

НАДЯ Это правда. Дмитрий Константинович был щедрым, хорошо платил за работу. Никогда по мелочам не придирался. Сам записал меня в школу. Этого я ему никогда не забуду! Сам купил мне портфель и велел учиться. Мамка-то моя отправила меня работать, о школе я и не думала. А когда мне исполнилось 14, Дмитрий Константинович велел идти на курсы кройки и шитья. Вот буквально за руку отвёл и велел: учись, теперь это твоя работа, а за прогулы буду штрафовать. Ох, не знаю, как бы жизнь моя сложилась, если бы не он…

ЗИНА Вот новости! Такого я не помню. А твои родители что же, не хотели тебя в школу отдавать?

НАДЯ Нас в семье было десять детей. Жили в деревне. Мама решила, что хорошее образование сможет дать только одному, старшему Серёже. А остальные сами себе путь в жизни пробивали. Я с четырёх лет помогала дома по хозяйству. По утрам, помню, выгоняла коз пастись и иногда засыпала в траве. Где упаду – там и уснула. Когда семь исполнилось, родители решили пристроить меня на работу в Москву, там платят побольше. Вот так и стала я твоей нянькой. И поселилась в доме твоих родителей. Сейчас даже представить страшно… Оказался бы на месте Дмитрия Константиновича какой-нибудь плохой человек, выгнал бы он меня на улицу, мало ли по какому поводу. Ведь мне и пойти-то было бы некуда.

ЗИНА Интересно получается… Когда я ещё на каруселях каталась, ты уже гоняла коз и вела хозяйство?

НАДЯ Так жизнь сложилась…

ЗИНА А Анфиску свою до сих пор от домашних дел бережёшь?  Она у тебя даже обед приготовить не может? И ещё на меня говоришь, что я – белоручка!

НАДЯ Ой, Зин, ну как же её не беречь? Жизнь она вон какая. Никогда не знаешь, что завтра случится. Ещё наработается Анфиска, ещё наготовится, ещё придётся ей ночами не спать. А вот детства больше не будет. У меня не было – путь будет у неё.

ЗИНА Это в тринадцать-то лет – детство?

НАДЯ Да у тебя, Зин, и в тридцать всё ещё детство!

ЗИНА Я бы попросила! Мне всего двадцать девять.

2.

Появляются несколько ЖИТЕЛЕЙ ПОСЁЛКА в нарядной одежде, они идут на танцы. Проходя мимо, здороваются с НАДЕЙ и ЗИНОЙ.  Последним плетётся слегка подвыпивший КОСТИК. На ходу КОСТИК присматривается к НАДЕ со спины, проходя мимо, хватает её за мягкое место и тут же получает пощёчину. Чёрная от земли пятерня отпечатывается на щеке.

КОСТИК (Наде) Ну, чё ты? Ишь! Выдумала! Королева, мать твою. Строит тут из себя! Стоит вся такая! Как будто никто не знает, что у тебя дочь уже в седьмом классе! Сама что ли, дочь, появилась, без мужика? Ты её в кармане, что ли, выносила? А если нет – подь сюды!

НАДЯ (спокойно) А наличие у меня дочери не даёт никакого повода так себя вести!

ЖИТЕЛИ ПОСЁЛКА оборачиваются, видят КОСТИКА с «отметиной» и заливаются хохотом.

КОСТИК Что смешного? Ну? Обыкновенная баба, а строит… Как будто у неё там всё из золота, близко не подойди, руками не трогай… Не баба, а красный уголок.

НАДЯ Идите, идите, Костик, не задерживайтесь. Вас ждут великие дела!

ЗИНА (смеётся) Ну, хорош! Ухажёр! Ой, умора!

НАДЯ (Костику) Иди, а то Галке расскажу. Ой, да ты уже выпимши!

КОСТИК Галке она расскажет! И чего? Чего мне твоя Галка сделает?

НАДЯ А там и посмотрим.

КОСТИК А я развожусь с Галкой! Слыхали? Во как! Потому что гулящая! А это не по-коммунистически. Развожусь. Через три месяца. Только один сильно сознательный товарищ меня всё никак разводить не хочет. Ох, я бы этого товарища сознательного в бараний бы рог скрутил, если бы встретил. Но ничего, я потерплю и три месяца, и год, но разведусь! Потому что бабы все – тю, мизинца нашего не стоят!

ЗИНА (жителям посёлка) Ну, чего же вы стоите и смотрите? Цирк вам тут, что ли? Нравится представление – сдавайте по рублю, мы хоть до утра вас можем развлекать. Неужели нельзя помочь? Позор вам, дорогие товарищи!

Костика уводят.

НАДЯ Видишь теперь, какие могут быть танцы…

ЗИНА И всё-таки новый кавалер тебе не помешал бы, тёть Надь. Не такой, конечно, как Костик…

НАДЯ Где ж его взять – не такого?

ЗИНА Ну, кто-то же помогает тебе по хозяйству? Крышу там залатать, забор починить. Или ты всё сама?

НАДЯ Когда соседи помогут, а когда и сама. Правда вот на днях вызвался помочь один хороший мальчик Алёша Ромашин.

ЗИНА Хорошие мальчики нам не нужны. Нам нужен нормальный сильный мужик. Такой, чтобы одной рукой клал кирпич, другой рубил дрова, а третьей и четвёртой тебя на руках носил.

НАДЯ Наших мужиков война забрала. Вот тебе, Зин, повезло, а ты даже не ценишь.

ЗИНА Почему же, я ценю. Ой, послушай, тёть Надь, ведь мы же виделись в последний раз, когда я приезжала свадьбу отметить! Как время-то летит, уже пять лет прошло.

НАДЯ Да, время летит – не заметишь. А я вот забыла, Владимир твой – он врач?

ЗИНА Ой, какой он врач. Пациент. Это я так удачно давление померила. А врачи у нас – все бабы. Хотя, знаешь, сейчас такое расскажу! До сих пор смешно до слёз. Пришёл к нам работать медбратом Мишка-дурачок. Лет-то ему было уже за сорок, но вот дурачком родился, не повезло. Ещё до войны выучился, но на фронт его не взяли, потому что не хватало ещё дураков под пули пихать. Работал Мишка вроде бы нормально, не пожалуешься. Но ты представь: единственный мужик на весь наш бабий коллектив! Пациенты-то все женатые, да ещё и больные, что с них возьмёшь. И вот как-то было у Мишки ночное дежурство. Бабы наши собрались, загнали его в процедурку и говорят: «Всё, Мишка, деваться тебе некуда. Сейчас будешь мужем для нас для всех!». Он весь трясётся, язык со страху заплетается. Бабы его раздели, смотрят, а смотреть-то и не на что! Говорят: «Эй, а где же?..». А он: «Девочки, у меня нутряной! Нутряной, девочки, сразу не видно!». А сам трясётся, как заяц!

ЗИНКА смеётся.

НАДЯ Зин, ну как можно? Ох… надеюсь, Анфиска не слышала, а то я тебе тогда!...

ЗИНА Скучно с тобой, тёть Надь.

НАДЯ А я тебе не цирк на гастролях, чтобы веселить!

3.

В клубе начинаются танцы. Музыка становится ещё громче, ещё веселее. ЗИНА прислушивается.

ЗИНА Эх! Были б здесь нормальные кавалеры, не сидела бы я на лавочке, как бабка старая! Надь, а поехали завтра в Москву? Всё-таки юбилей Победы, такой праздник! Девятого рабочий день, а мы заранее отметим. Представь, десять лет уже прошло. Надо, надо отметить! Теперь всё будет по-другому, с каждый днём лучше и лучше. Сколько тут ехать? Час всего. А если переедешь жить куда-нибудь в Сибирь, до Москвы вообще больше не доберёшься.

НАДЯ Нет, я не поеду.

ЗИНА Только не говори, что у тебя дела. Не говори, не поверю. В такой праздник дел быть не должно!

НАДЯ (поникнув) Не поеду, и всё.

ЗИНА Ну ка, посмотри на меня. Это из-за него? Да?

НАДЯ кивает.

ЗИНА Так ведь десять лет прошло! Уже десять!

НАДЯ Вот именно. Десять лет после победы, а о Павлике так ничего и не известно. Если уж за это время не выяснилось… Но я всё-таки верю, что он жив.

ЗИНА Жив-то может и жив, но на встречу не особо торопится. Ведь он знал, что его ждут жена с ребёнком. Я бы на его месте из Америки пешком пришла!

НАДЯ Глупости ты говоришь! Во-первых, мало ли что с человеком могло случиться. Похоронку не прислали, значит – жив! А во-вторых, я не говорила ему о ребёнке. Когда он уходил на войну – ничего не знал. Когда я всё поняла, решила не тревожить. Пусть воюет, как положено, за нас не переживает.

ЗИНА Не сказала? Тёть Надь, но ведь это же самое главное!

НАДЯ Наша страна – это самое главное. Мир – это самое главное. А Павлик ушёл нас защищать. Снова. И он должен был пройти войну до конца и вернуться, как положено воину. А о ребёнке заботиться – это уже мой долг.

ЗИНА Снова? Он что же, уже воевал?

НАДЯ Мы с ним так и познакомились. Была весна. Закончилась советско-финская. Соседи кричат: Павлик с войны вернулся! Мы пошли всем бараком на танцы – отметить возвращение. Вернулись с Павликом вдвоём. С тех пор и не расставались.

ЗИНА Что, вот так просто, потанцевали – и уже вдвоём?

НАДЯ А что же в этом сложного? Мы друг другу понравились. Гуляли, разговаривали, узнавали друг друга. Через год решили пожениться. Братья мои были против, говорили – Павлик военнообязанный, в любую минуту могут призвать. А Павлик вернулся с тяжёлым ранением. Он всех заверил в том, что больше воевать не будет. Ой, да я о таком и не думала, радовалась каждой минутке. В мае расписались. Кто же знал, что начнётся новая война. В ноябре Павлик ушёл на фронт. Полгода побыла я женой, теперь четырнадцать лет жду…

ЗИНА Вот это да! И что, правда ждёшь? Или так, для очистки совести?

НАДЯ Дура ты, Зинка. Павлик у меня – самый-самый лучший, самый красивый и умный. Я его всю жизнь буду любить и ждать.

ЗИНА Ты хоть фотографию покажи! Я же ни разу не видела.

НАДЯ Сейчас, только руки ополосну.

Скрывается за калиткой.

ЗИНА смотрит на своё обручальное кольцо, тяжело вздыхает. Заглядывает в свою сумку, изучает содержимое.

НАДЯ (возвращается) Вот, у меня только одна фотография.

ЗИНА Ой, так он же страшный!

НАДЯ (выхватывает карточку) Ничего ты не понимаешь! Павлик – самый красивый на свете! Посмотри на Анфису, она же красоткой растёт.

ЗИНА Так это же в тебя.

НАДЯ И в Павлика!

ЗИНА Ну, ладно, ладно. Тёть Надь, а можно я у вас переночую?

НАДЯ К мамке не пойдёшь?

ЗИНА Была уже. Приехала с гостинцами, а она там с очередным хахалем… детей, конечно, погулять выгнала, чтоб не мешали. Я рассердилась и убежала. А теперь думаю, как до Москвы доберусь? Электричек до утра уже не будет.

НАДЯ Оставайся, конечно. Но с матерью поговори. Она не простит, если ты не зайдёшь.

ЗИНА Я уже заходила! Это я ей никогда не прощу… Пока папка воевал, нашла себе мужика да и переехала к нему! Такой позор! Все ждали своих мужей, все. Ты вот до сих пор ждёшь. А она… за миску супа и ломоть хлеба забыла и о муже, и о том, что люди скажут. Папка был золотым человеком, таких мир обойди – не найдёшь! Да ты сама знаешь. А мамка нашла какого-то… потом, после войны, ещё одного… и ещё… Я иногда даже радуюсь, что папка не вернулся с фронта. Каково бы ему было возвращаться к такой жёнушке? Побил фашистов – а дома сплошное предательство.

 НАДЯ Зин, да что ты говоришь? Разве можно радоваться чьей-то смерти?

ЗИНА Можно, когда знаешь, что для человека это к лучшему.

НАДЯ Ох, Зинка…

ЗИНА И потом, подумай, тёть Надь. Раньше ты работала нянькой. У нас был богатый дом, могли себе позволить многое. А теперь вы с мамкой живёте на соседних улицах. Разве не видно, что хорошего-то ничего и нет?

НАДЯ Всё равно. Я бы многое отдала за то, чтобы мой отец был жив.

ЗИНА Тёть Надь, я вот никогда не спрашивала: как же ты войну пережила?

НАДЯ (пожимает плечами) Как все пережили, так и я пережила.

ЗИНА Нет, ты не понимаешь. Вот была хорошая спокойная жизнь – и друг начался этот ужас. Голод, бомбёжки…

НАДЯ Так я и до войны не барствовала. В семье с десятью детьми сытой не бываешь. Вещей у меня было мало. Но я почти всю войну провела в деревне. Когда узнала, что беременна, меня родственники отослали к тётке под Липецк. Там деревня, а в деревне всё проще. Курсы кройки и шиться меня просто спасли. Кому юбку сострочишь из шторки, кому перешьёшь что-то старое на новое… денег не было, в благодарность приносили продукты. Конечно, большую часть отдавали для фронта, но там-то хватало. Анфиска была маленькая, её жалели. Кто яблоко приносил, кто сухарик. Так и выжили. В городе всё сложнее.

ЗИНА Одной с ребёнком в деревне… я бы не смогла!

НАДЯ Да ты нигде не выживаешь! Посмотри на себя – всю жизнь в кружевах, с чистыми ручками, в тепле и уюте.

ЗИНА Я, между прочим, жизни спасаю!

НАДЯ Ой, спасает она! Ставишь уколы высокопоставленным дядям. Они тебе за это ещё и шоколадки подсовывают.

ЗИНА И не только. Билетики в театр, платочек или даже духи. А что, дело ответственное, места мне доверяют ответственные, а рука у меня лёгкая. Все довольны. А бабуле всё-таки спасибо, что меня в больницу пристроила. Могла бы и обидеться на мою гулящую мать.

НАДЯ Да ты что, разве можно на детях обиды вымещать?

ЗАНЯ Наивная ты, Надька. О, кстати о кройке и шитье! (показывает содержимое сумки) Я тут материальчика достала, Вовочка помог. Что бы из него сообразить такого необычненького?

НАДЯ Аколько здесь?

ЗИНА Почём я знаю? Вовочке по знакомству принесли, я в тонкости не вникала.

НАДЯ Ладно, разберёмся. Надо мне тебя заново обмерить, а потом подумаем. Ты сама-то что хочешь? Юбку, платье, костюм?

ЗИНА Я и сама не знаю. Я мамке везла, но теперь не отдам.

НАДЯ Владимир у тебя – очень надёжный и заботливый.

ЗИНА Положение обязывает!

НАДЯ Ладно, пойдём в дом. Не дашь ты мне с картошкой закончить. Давай хоть мерки снимем, пока светло.

ЗИНА Тёть Надь… А ты на танцы не идёшь из-за Павлика? Боишься ему изменить?

НАДЯ Не надо, Зин… не надо.

4.

Начинает потихоньку темнеть.

НАДЯ и ЗИНА усаживаются на лавочке. НАДЯ успела переодеться в простое повседневное платье. ЗИНА оставила в доме свои сумки.

НАДЯ Вечер какой хороший! Первый тёплый вечер. Воздух от цветов такой сладкий. А ты говоришь – в Москву.

ЗИНА А и правда, тёть Надь, давай просто посидим и поболтаем. Когда ещё увидимся.

НАДЯ Видишь, можно и без танцев прожить.

ЗИНА Можно. Только скучно.

Возвращается КОСТИК. Судя по походке, он успел выпить ещё.

КОСТИК А я вернулся, потому что ты, Надька, не права! Нельзя быть такой взрослой тёткой и ни одного мужика к себе не подпускать. Я уже семь лет по соседству живу. Семь! И что? И ничего. Точнее – никого! Чего ждёшь-то, Надь? Это не по-человечески! А ну, пошли на танцы! (хватает Надю за руку)

Появляется АЛЁША, ловко скручивает КОСТИКА.

АЛЁША Не хорошо так с женщинами разговаривать, Брусникин. Не хорошо. Вы ведь ещё женатый человек.

КОСТИК (морщась от боли) Ну, всё, пусти, пусти. (смотрит на АЛЁШУ) А, так это ты! И тут влез. Нет, ну вы подумайте, граждане! Это ж тот самый, сознательный из народного суда. Сначала не хотел меня с Галкой разводить. Теперь ещё и к Надьке не пускает!

АЛЁША Немедленно извинитесь перед Надей. Вы ведёте себя отвратительно.

КОСТИК А мы не в версалях рождены и в обхождениях не обучены!

АЛЁША Топай отсюда и больше не появляйся!

КОСТИК  Я – то вот сейчас уйду, но вы от меня так просто не отделаетесь.

Уходит, пытаясь сохранять равновесие.

АЛЁША Девушки, простите за такое поведение. Иногда можно забыть, что живёшь в двадцатом веке.

ЗИНА А я и правда забыла! Это надо же: появился и спас. Просто рыцарь! Герой! Подвиг ради прекрасной дамы.

НАДЯ Чего ты, Зин, скажешь тоже…

АЛЁША Нет, почему же, можно и так сказать. Я хотел вас защитить, Надя. Он сильный и такой грубый.

ЗИНА О! Новый кавалер! А вас, простите, как зовут, товарищ?

АЛЁША Алексей. Алексей Ромашин.

ЗИНА Простенько, но нам подойдёт. И что же вы, Алексей, давно знакомы с Надей?

АЛЁША Не так давно. Мы две недели назад встретились в магазине случайно. Я помог сумки донести.

ЗИНА А я думала, что вы – сослуживцы.

НАДЯ Зина, перестань!

ЗИНА А чего переставать-то? Мужчина видный, положительный, смелый. Не вижу причин отказать ему в обществе. Ой, подождите, так это вы тот хороший мальчик, который вызвался помочь? Надя только недавно о вас вспоминала! Хотя, какой же вы мальчик?

НАДЯ Зина! Ты что такое говоришь, Зин?

АЛЁША Я бы хотел пригласить Надежду на танцы…

ЗИНА На танцы мы не ходим. Вы пригласите лучше в кино!

НАДЯ Зина!

АЛЁША А ведь правда, можно пойти в кино. Надя, вы согласитесь? Правда, сегодня уже поздно. Но завтра…

ЗИНА Кино – это прекрасно. Но какие у вас намерения, Алексей?

АЛЕКСЕЙ Какие? Серьёзные намерения.

ЗИНА То есть вы и жениться готовы?

НАДЯ Зина! Постеснялась бы!

ЗИНА Молчи, тёть Надь! Хватит и того, что ты стесняешься.

АЛЁША Нет-нет, я понимаю, это важный вопрос. Я не хотел говорить вот так сразу. Но я, конечно, готов жениться. Точнее – хотел бы… если бы Надя согласилась…

ЗИНА А куда же Анфиску денете? Вы ведь знаете, Алексей, что у Нади есть взрослая дочь?

АЛЁША Дочь – это дочь, куда же её можно деть?

ЗИНА Ну, не знаю. Некоторые к бабушке жить отсылают. А некоторые, вот как Надины родители, вообще отправляют на заработки. Главное – с глаз долой.

АЛЁША Да как же… это же ребёнок, она ещё в школе учится. И потом, я хорошо зарабатываю. Совсем не нужно, чтобы работала девочка…

ЗИНА Ясно. Вы, наверное, вдовец?

АЛЁША Нет, что вы. Я не был женат.

 ЗИНА Что, ни разу?

АЛЁША Нет. В девятнадцать ушёл на фронт. Когда вернулся, узнал, что моя невеста погибла от голода. А я был так далеко и не мог помочь… она была добрая, очень красивая. Я думал, что никогда её не забуду. Но когда встретил Надю…

ЗИНА Сразу забыли?

АЛЁША Нет, зачем вы так. Просто понял вдруг, что могу начать новую жизнь. Раньше не мог.

ЗИНА Понятно всё с вами, Алексей. Вы или круглый дурак, или святой. Ладно, общайтесь, я в дом пойду. Кстати, я – Зина.

Протягивает руку, после рукопожатия  уходит в дом.

АЛЁША некоторое время стоит возле лавочки, смотрит на НАДЮ. Осторожно присаживается рядом. НАДЯ очень смущена и совсем не смотрит на АЛЁШУ.

АЛЁША Надя… вы мне не ответили про кино.

НАДЯ Я даже не знаю, что могу ответить. Мне Анфиску не с кем оставить…

АЛЁША Возьмём её с собой!

ЗИНА (из-за забора) С Анфиской я посижу!

НАДЯ и АЛЁША оборачиваются в сторону дома. Оба смущаются ещё больше. Дальше говорят шёпотом.

АЛЁША Надя, а вы какие фильмы любите?

НАДЯ А вы не будете смеяться?

АЛЁША Что вы, нет!

НАДЯ Я очень люблю «Золушку». Такая волшебная сказка!

АЛЁША Что же в этом смешного?

НАДЯ Это же детская сказка.

АЛЁША Это хорошая добрая история.

НАДЯ (после паузы) Алёша, а почему вы не дали развод Костику?

АЛЁША Потому что это не правильно – разрушать семью сразу.

НАДЯ Но они с Галкой всё равно разойдутся.

АЛЁША Ну и что? А вдруг передумают? У человека должен быть выбор. И время на то, чтобы убедиться в правильности своего выбора.

НАДЯ Ой, Алёша, вы слишком хорошо думаете о людях.

АЛЁША Возможно. Но пока я в народном суде, буду решать по совести.

Ещё одна пауза.

АЛЁША Надя, вы не думайте, я не только из-за вашей подруги про свадьбу говорил. Я и раньше об этом думал. Точнее, я уже всё решил.

НАДЯ Что вы решили, Алёша?

АЛЁША Что вы можете стать самой лучшей женой.

НАДЯ Почему вы так считаете? Я уже была замужем. Может, до сих пор… Я даже не знаю, жив ли мой муж!

АЛЁША Вы его до сих пор любите?

НАДЯ Я не знаю, Алёша. Мы были знакомы меньше года. А потом столько лет я жила одна. Может, я уже не люблю Павлика? Вот кто мне скажет? Но я пока не могу даже представить, что люблю кого-то другого.

АЛЁША Надя, Наденька, я буду рядом. Я буду рассказывать о себе, о каждом дне своей жизни, чтобы вы всё про меня знали. Буду ждать, сколько нужно. Год, два… Помогать, в чём потребуется. Играть с Анфиской. И вы поймёте, Надя, что меня тоже можно любить…

НАДЯ Алёша… вы такие вещи говорите… я даже не знаю, что вам сказать. Мне никто никогда… Все думали, если есть дочь и нет мужа, значит, я на всё согласна, лишь бы рядом был хоть кто-нибудь. А вы… вы…

АЛЁША А пойдёмте погуляем?

НАДЯ Погуляем?

АЛЁША Ну да. Вечер такой прекрасный, тёплый. Мы сегодня просто погуляем. А серьёзные разговоры оставим на потом, если вы пока не готовы мне ответить.

НАДЯ Хорошо. Только не очень долго…

Уходят.

Из калитки выходит ЗИНА. Смотрит вслед НАДЕ и АЛЁШЕ. Потом падает на лавочку и плачет, закрыв лицо руками.

Затемнение.

5.

Утро следующего дня.

Один или двое ЖИТЕЛЕЙ ПОСЁЛКА меняют афишу на новую: «8 мая 1955г. В клубе в 17.00 состоится показ художественного фильма «Укротительница тигров» реж.  А. Ивановский, Н.Кошеверова» .

Снова на лавочке ЗИНА и НАДЯ.

ЗИНА Вчера за полночь вернулись.

НАДЯ Да, поздновато. Как-то незаметно так разговорились.

ЗИНА И что же? Когда свадьба?

НАДЯ Ты что, Зин? Какая свадьба?

ЗИНА Ваша! Он же сам сказал, что на всё готов. Чего тебе ещё надо, Надь?

НАДЯ Ничего ты не понимаешь, Зинка. Мальчик влюблён, а я буду этим пользоваться. Нехорошо.

ЗИНА Да какой же он мальчик?

НАДЯ Алёша ведь младше меня.

ЗИНА На год! Всего на год. Это же ничего не значит.

НАДЯ Он женат никогда не был.

ЗИНА И что?

НАДЯ Опыта нет.

ЗИНА А вот у тебя опыт есть. Целых полгода! Да, с таким опытом тебе только лекции в университетах читать.

НАДЯ Он ведь может встретить хорошую одинокую девушку.

ЗИНА Ты и есть хорошая. И очень одинокая. Ты ж почти полжизни прожила одна. Ни помощи, ни поддержки. Хоть сейчас поймёшь, что такое – настоящая семья.

НАДЯ Но я так не могу. Алеша очень хороший, мне его жалко. Взвалит на себя сразу и дом, и чужого ребёнка.

ЗИНА Ну, тогда умирай в одиночестве. Анфиска твоя уже лет через пять сможет сама замуж выскочить. И останешься ты ждать с войны своего ненаглядного Павлика. Как эта, из греческой мифологии…

НАДЯ Пенелопа?

ЗИНА Во, она. Поживи ты хоть немного для себя. А не хочешь для себя – поживи для Алёши. Сама подумай, он после тебя уже никого не сможет полюбить. И тоже умрёт в одиночестве. Ну и зачем вам умирать в одиночестве в разных домах? Умрите вместе!

НАДЯ Некогда мне болтать. Вчера день прошёл, надо хоть сегодня что-то по хозяйству успеть.

ЗИНА В кино-то пойдёте?

НАДЯ Я вчера согласилась.

ЗИНА Уже передумала?

НАДЯ Не знаю…

ЗИНА Надя, не вздумай! Мне говоришь, что я Вовочку своего не ценю. А сама своё счастье упускаешь! Алеша умный, красивый, порядочный. Герой войны, между прочим. Это он тебя и Анфиску от фашистов защищал. И вернулся целёхонек, руки-ноги на месте. А любит тебя как!

НАДЯ А Павлик?

ЗИНА Что – Павлик?

НАДЯ Если он вернётся? Что я ему скажу?

ЗИНА Скажешь, что грешна. Не дождалась. А вообще – ничего ты ему не скажешь, потому что он не вернётся. И ты сама, Надь, знаешь, что не вернётся. Просто тебе очень страшно новую жизнь начинать. А прикрываться фотографией Павлика очень удобно.

НАДЯ Не знаю, Зин. Может, ты и права. Мне и правда страшно.

6.

Наступает вечер.

Из кино возвращаются НАДЯ и АЛЁША. Они идут рядом, но даже не держатся за руки.

АЛЁША Вы так задорно смеялись, Надя!

НАДЯ Фильм очень смешной.

АЛЁША Правда, смешной. А я смотрел только на вас.

НАДЯ Спасибо, Алёша. Мне очень понравилось с вами в кино. Только странно, что фильм был не о войне. Всё-таки дата…

АЛЁША Хорошо, что не о войне. Тяжело вспоминать. Не вспомнить – лучший подарок к празднику.

НАДЯ И вы не подумаете, что о вас забыли?

АЛЁША Подумаю. Подумаю и обрадуюсь! Если забыли, значит, наступила настоящая мирная жизнь и у людей появились другие заботы, никак с войной не вязанные.

НАДЯ Вам виднее, Алёша. Ведь это ваш праздник.

АЛЁША Праздник… Знаете, Надя, я вот вчера сказал, что хорошо зарабатываю. И переживаю теперь. Вдруг вы меня не правильно поняли. Я просто хотел сказать, что смогу заработать на жизнь.

НАДЯ Я так и поняла. Не переживайте, Алёша. Да это и не главное.

АЛЁША И я так думаю. Всегда думал. Но в Берлине увидел своими глазами.

НАДЯ Что увидели?

АЛЁША Как-то ночью, уже в Берлине, грелись у костра. Был там один солдат, он пришёл в город раньше нас. Он доставал из карманов пачки денег, рвал на клочки и кидал в огонь. Я сначала не мог понять, что он делает, зачем? А он рассказал, что видел… Потом я и сам увидел это. В городе сначала растаскивали всё, что видели. Деньги, золото, драгоценности, ложки серебряные. А потом жадность ослепила, свои же начали убивать друг друга ради украденного. Чтобы принести домой ещё больше денег, ещё больше украшений… А зачем? И куда? Кому нужны изумруды в деревне? Но нет, хотелось урвать больше, больше, больше… позабывали, как только что воевали против общего врага. Я этих людей даже сослуживцами назвать не могу. Противно. Больно.

НАДЯ Алёша! Успокойтесь, успокойтесь, пожалуйста, всё уже прошло. Давно прошло.

АЛЁША Я домой ничего не принёс. Да у меня и дома не было своего. Только после войны дали. Из мебели – один гвоздь. Я на него шинель повесил. Но мне не важно было. Никого уже не мог в этот новый дом привести. И какая разница, есть мебель или нет… Надя, вы плачете?

НАДЯ Простите, Алёша. Я просто не думала раньше, что может быть так…

АЛЁША Тише, тише, Надюша. Не плачьте, не стоит. Войны больше не будет. А если будет – я вас защищу. Обязательно защищу. Вас – обязательно. А себя… для меня она ещё идёт. Всё время в голове… Но это не важно. Важно, что вы будете, обязательно будете жить в мире.

Обнимает НАДЮ за плечи. Она отскакивает.

АЛЁША Ой, вы не так поняли, я не хотел вас обидеть…

НАДЯ Всё хорошо, Алёша. Просто у вас там как будто камни.

АЛЁША Я же совсем забыл! (достаёт из внутреннего кармана пиджака два яблока, завёрнутые в бумагу) Вот, это для Анфисы. Она, наверное, расстроилась, что в кино сегодня не пошла.

НАДЯ Ничего, сходит днём с одноклассниками. Что это? Яблоки? В мае? Откуда, Алёша?

АЛЁША Это живые витамины, девочке нужны. А сейчас весна, авитаминоз…

НАДЯ Их, наверное, сложно было достать? И как только сохранились.

АЛЁША Не думайте об этом, я прошу вас, не думайте. Решил, что нужно, - и достал. Это же для девочки, не для себя. Надя, я для вас всё, что хотите…

НАДЯ Алёша, я так не могу. Вы слишком хороший.

АЛЁША Разве бывают слишком хорошие люди?

НАДЯ Выходит, что бывают.

АЛЁША Ну, хотите, я стану чуть похуже? Могу, скажем, пить начать, как Брусникин.

НАДЯ А вы что же, не пьёте?

АЛЁША Нет.

НАДЯ Как же? У нас все мужики говорят, что после войны начали…

АЛЁША Тоже мне – повод. Война – это только оправдание. На фронте пил, конечно. Чтобы было не страшно. И ещё со стыда. Так было стыдно признаться себе в том, что тебе страшно… Но после – зачем? Уже мир, уже бояться нечего.

НАДЯ Алёша, вы – необыкновенный.

АЛЁША Ничего подобного. Я просто живу так, как считаю нужным и правильным. Что поделать, если это не совпадает с мнением большинства. Если честно, мне из-за этого тяжело. На заводе со мной почти не общаются. Считают слишком правильным. Я и компанию поддержать не могу, и поговорить со мной не о чем.

НАДЯ Только не сдавайтесь, Алёша. Не могут же все быть такими, как Костик.

АЛЁША И вы не думаете, Надя, что я высокомерный? Что слишком много о себе воображаю?

НАДЯ У вас есть полное право воображать. Вы же всю войну прошли, были в Берлине, вам теперь всё можно. И потом, вы такой очень мне нравитесь.

АЛЁША Правда?

НАДЯ Правда.

АЛЁША Тогда я приду к вам в следующую субботу? Погуляем или снова в кино пойдём.

НАДЯ Конечно, приходите, Алёша.

АЛЁША Вот я такой хороший, а вас накануне рабочей смены задерживаю.

НАДЯ Ничего. Не страшно. Хотя, пожалуй, и правда поздно уже.

АЛЁША До встречи, Надя.

НАДЯ До встречи. Спасибо за яблоки. Вы волшебник, Алёша.

7.

Ночь.

ЗИНА тихонько выбирается на улицу, садится на лавочку. Она плачет, слёзы вытирает платочком. Через некоторое время выходит НАДЯ.

НАДЯ Зин, ты чего это не спишь? Завтра рано вставать.

ЗИНА Я поспала. Только немного.

НАДЯ Кровать не понравилась? Ну, что ж поделаешь, другой у меня нет.

ЗИНА Да нормальная кровать. Обычная кровать. Просто не спалось.

 НАДЯ Случилось что-то?

ЗИНА Случилось.

НАДЯ Да когда же? Вечером виделись – всё шло хорошо. Это из-за матери, да?

ЗИНА Нет, при чём тут она.

НАДЯ Ну, не будь ребёнком, расскажи, в чём дело.

ЗИНА А дело в том, Надя, что я уже не ребёнок. А вот у меня ребёночек скоро появится. Через полгода уже.

НАДЯ Как? Ой, наконец-то! Как я рада за тебя, Зинка! Ты из-за этого распереживалась? Не волнуйся, ты будешь замечательной мамой.

ЗИНА С чего? У меня дурная наследственность.

НАДЯ Вот возьмёшь ребёнка на руки – и сразу поймёшь, что волноваться не о чем, что ты всему научишься и со всем справишься.

ЗИНА Надь, я же ехала к маме, чтобы ей всё рассказать. Понимаешь, мне бы её помощь потребовалась. Но ей – ни до меня, ни до ребёнка.

НАДЯ Да не переживай. Ты и так справишься. Тем более что Владимир у тебя мужчина состоятельный, заботливый и ответственный. Он будет заботиться и помогать.

ЗИНА Не будет.

НАДЯ Ну как же? Будет, конечно.

ЗИНА Не будет! Надя, это только ты на облаке живёшь, думаешь, что все вокруг честные и правильные, как твой Алёша Ромашин. Мы с Вовочкой не женаты. Это (снимает кольцо) только видимость. Для других мужиков. И для вас, соседей. Вы ж не приедете в Москву проверять.

НАДЯ Не женаты? Но как же? Вы живёте вместе…

ЗИНА Не живу я с ним. Он поселил  меня в своей квартире. Я согласилась. Куда было деваться-то? Жить в общаге при медулище – сомнительное удовольствие. Я там несколько лет после войны промучилась. Как вспомню… я ж ничего по хозяйству не умела. И тут появился Вовочка. Он дарил мне дорогие подарки, оплачивал портниху и косметичку, возил на отдых. Но жил всегда со своей настоящей семьёй.

НАДЯ Зина, он женат?

ЗИНА Женат. И детей у него уже трое. Так что мой ему без надобности.

НАДЯ Да как же это? Подожди, ведь ты должна защищать свои … Продолжение »